ПРИВЕТ!
Инклюзия в кино — это не тренд, а важный шаг к созданию более эмпатичного и открытого к разнообразию общества. Представленность в кино людей с инвалидностью и нейроотличиями помогает разрушить стереотипы и сделать эти группы более видимыми: открываются лаборатории и спецпроекты, проводятся мастер-классы и круглые столы. Мы поговорили про важность инклюзии в кинопроцессе с режиссерами Юлией Сапоновой и Владимиром Рудаком.
Инклюзия в кино — это не тренд, а важный шаг к созданию более эмпатичного и открытого к разнообразию общества. Представленность в кино людей с инвалидностью и нейроотличиями помогает разрушить стереотипы и сделать эти группы более видимыми: открываются лаборатории и спецпроекты, проводятся мастер-классы и круглые столы. Мы поговорили про важность инклюзии в кинопроцессе с режиссерами Юлией Сапоновой и Владимиром Рудаком.
Это первое письмо Киноизнанки – во втором будет чек-лист для кинематографистов, расскажем, как самим можно работать с темой инклюзии на проектах.
Это первое письмо Киноизнанки – во втором будет чек-лист для кинематографистов, расскажем, как самим можно работать с темой инклюзии на проектах.
Юлия Сапонова
режиссер, продюсер и создательница «Первой инклюзивной КИНОлаборатории» и проекта «Инклюзия в кино», выпускница МШК
Юлия Сапонова
режиссер, продюсер и создательница «Первой инклюзивной КИНОлаборатории» и проекта «Инклюзия в кино», выпускница МШК
О своем пути в инклюзивное кино
Я закончила Московскую школу кино, у нас там был курс рекламы и мы снимали социальные ролики. Я обнаружила, что как режиссер могу не просто продавать рекламу, а именно сделать что-то такое важное и со смыслом. Потом меня к себе позвала Рита Ребецкая (она как раз только открывала театр «Взаимодействие» для ребят с синдромом Дауна) снимать ролик.
Я закончила Московскую школу кино, у нас там был курс рекламы и мы снимали социальные ролики. Я обнаружила, что как режиссер могу не просто продавать рекламу, а именно сделать что-то такое важное и со смыслом. Потом меня к себе позвала Рита Ребецкая (она как раз только открывала театр «Взаимодействие» для ребят с синдромом Дауна) снимать ролик.
С этого все и началось. Перед первой встречей с ребятами я волновалась. Боялась, что буду жалеть их, что не пойму их речь. Что я буду чувствовать какую-то грусть и горечь за них и их родителей. А когда я пришла, то столкнулась с таким количеством радости, любви и кайфа, что уже буквально через 15 минут перестала замечать разницу между ними и собой. Я увидела, что это не просто люди с синдромом Дауна, это Гриша, Маша, Влад — отдельные личности. Мы сделали ролик, и за три дня он получил 600 тысяч просмотров в Фейсбуке. И я поняла, что надо снимать фильм. Через несколько лет, когда мы сняли семь роликов и фильм, поставили девять спектаклей, я поняла, что мой опыт можно распространить на других кинематографистов, чтобы постепенно все кино становилось более инклюзивным.
О Первой инклюзивной КИНОлаборатории
В создании лаборатории меня сразу поддержала Маша Ситковская. Нам нужно было помещение для занятий с ребятами и особенно важна была возможность общения наших актеров со студентами-кинематографистами.
Я всегда чувствовала стремление заниматься просветительской и образовательной деятельностью. У меня уже был опыт создания курса фильмейкинга для подростков в Московской школе кино. И мне захотелось создать образовательный проект по инклюзии с участием наших актеров с синдромом Дауна. Была внутренняя уверенность, вера в талант наших ребят и поддержка их родителей.
В создании лаборатории меня сразу поддержала Маша Ситковская. Нам нужно было помещение для занятий с ребятами и особенно важна была возможность общения наших актеров со студентами-кинематографистами.
Я всегда чувствовала стремление заниматься просветительской и образовательной деятельностью. У меня уже был опыт создания курса фильмейкинга для подростков в Московской школе кино. И мне захотелось создать образовательный проект по инклюзии с участием наших актеров с синдромом Дауна. Была внутренняя уверенность, вера в талант наших ребят и поддержка их родителей.
Первое, что мы сделали — совместно с моим другом и партнером Владимиром Рудаком провели большой мастер-класс для студентов. Отзывы были очень положительные, и я поняла, что мы находимся на правильном пути. Сначала мы нашли финансирование на занятия на год, но со следующего года у нас появилась поддержка продюсера Игоря Мишина, который полностью взял на себя расходы по подготовке наших актеров к съемкам в кино.
Первое, что мы сделали — совместно с моим другом и партнером Владимиром Рудаком провели большой мастер-класс для студентов. Отзывы были очень положительные, и я поняла, что мы находимся на правильном пути. Сначала мы нашли финансирование на занятия на год, но со следующего года у нас появилась поддержка продюсера Игоря Мишина, который полностью взял на себя расходы по подготовке наших актеров к съемкам в кино.
Ребята изучают, что такое дубли, что такое смена. Их родители начинают понимать, что такое договоры и как их вести. У нас есть договоренность с актерским агентством, которое возьмет ребят в свою базу и разместит на сайте. Наша цель — чтобы ребята снимались в эпизодах, в массовке. Потому что одно дело — фильмы, где герои с синдромом Дауна или с инвалидностью в центре сюжета — там они соответствуют неким устоявшимся образам. Другое дело — показывать их в обычной жизни как часть социума.
С этого года я основала и развиваю в лаборатории консалтинговый проект «Инклюзия в кино». Мы делаем разные тренинги, проводим консультации на тему инклюзии, включая юридические вопросы и работу с контрактами. Люди обращаются! Сейчас у нас учатся 12 классных ребят с синдромом Дауна. Я планирую активно развивать бренд «Инклюзия в кино».
С этого года я основала и развиваю в лаборатории консалтинговый проект «Инклюзия в кино». Мы делаем разные тренинги, проводим консультации на тему инклюзии, включая юридические вопросы и работу с контрактами. Люди обращаются! Сейчас у нас учатся 12 классных ребят с синдромом Дауна. Я планирую активно развивать бренд «Инклюзия в кино».
Об изменениях в российской киноиндустрии
Стало гораздо лучше, чем было лет 6-8 назад. Есть фильмы и сериалы с героями с инвалидностью, аутизмом, синдромом Дауна. Вот, например, в сериале «Сама дура» сестра главной героини слепая. В «Эпидемия» был парень с аутизмом. Знаю, что сейчас несколько проектов в процессе. Периодически я читаю новые сценарии и вижу, что интерес есть. Очень много вопросов, поэтому я позитивно настроена. Правда пока что это, в основном, сюжеты про героев, которые двигают историю. То есть, она непосредственно связана с заболеванием. На второстепенные роли и эпизодники реже берут людей с инвалидностью. Но я считаю, что индустрия готова. Эта тема перестала быть табу.
Стало гораздо лучше, чем было лет 6-8 назад. Есть фильмы и сериалы с героями с инвалидностью, аутизмом, синдромом Дауна. Вот, например, в сериале «Сама дура» сестра главной героини слепая. В «Эпидемия» был парень с аутизмом. Знаю, что сейчас несколько проектов в процессе. Периодически я читаю новые сценарии и вижу, что интерес есть. Очень много вопросов, поэтому я позитивно настроена. Правда пока что это, в основном, сюжеты про героев, которые двигают историю. То есть, она непосредственно связана с заболеванием. На второстепенные роли и эпизодники реже берут людей с инвалидностью. Но я считаю, что индустрия готова. Эта тема перестала быть табу.
О том, кто должен играть персонажей с инвалидностью
Это всегда зависит от истории. Персонажа с синдромом Дауна, например, не сыграет человек без этого синдрома. Но если герой в начале истории без инвалидности, а в конце с ней, то конечно его не может сыграть актер-колясочник. Или, например, персонажа с плохим зрением может сыграть обычный актер. Тем более что у нас в стране и нет столько актеров с инвалидностью. Да и обучения как такового нет, доступной среды.
Это всегда зависит от истории. Персонажа с синдромом Дауна, например, не сыграет человек без этого синдрома. Но если герой в начале истории без инвалидности, а в конце с ней, то конечно его не может сыграть актер-колясочник. Или, например, персонажа с плохим зрением может сыграть обычный актер. Тем более что у нас в стране и нет столько актеров с инвалидностью. Да и обучения как такового нет, доступной среды.
О том, кто должен играть персонажей с инвалидностью
Это всегда зависит от истории. Персонажа с синдромом Дауна, например, не сыграет человек без этого синдрома. Но если герой в начале истории без инвалидности, а в конце с ней, то конечно его не может сыграть актер-колясочник. Или, например, персонажа с плохим зрением может сыграть обычный актер. Тем более что у нас в стране и нет столько актеров с инвалидностью. Да и обучения как такового нет, доступной среды.
Это всегда зависит от истории. Персонажа с синдромом Дауна, например, не сыграет человек без этого синдрома. Но если герой в начале истории без инвалидности, а в конце с ней, то конечно его не может сыграть актер-колясочник. Или, например, персонажа с плохим зрением может сыграть обычный актер. Тем более что у нас в стране и нет столько актеров с инвалидностью. Да и обучения как такового нет, доступной среды.
О вопросе «Готов ли зритель смотреть фильм с инклюзией?»
Это настолько неправильный вопрос. Мы не должны спрашивать зрителя, готов он или не готов. Спрашиваем ли мы, готов зритель смотреть кино про футбол, маньяков, эскортниц, домохозяек, блогеров? Не спрашиваем. Потому что зритель готов смотреть интересное кино. И даже если в интересном фильме будут люди с инвалидностью, зрителю все равно будет интересно.
Это настолько неправильный вопрос. Мы не должны спрашивать зрителя, готов он или не готов. Спрашиваем ли мы, готов зритель смотреть кино про футбол, маньяков, эскортниц, домохозяек, блогеров? Не спрашиваем. Потому что зритель готов смотреть интересное кино. И даже если в интересном фильме будут люди с инвалидностью, зрителю все равно будет интересно.
Когда мы показали мой фильм «Съесть слона» в полпервого ночи по Первому каналу, мы потом получили огромное количество положительных отзывов. Мы не спрашивали готов ли зритель. Это, мне кажется, позиция сверху. А готовы ли вы смотреть кино про этих вот странных людей? Продюсеры и режиссеры должны идти от того, хорошая ли это история, трогает ли она, вызывает ли чувства. Как и в любой другой теме.
Когда мы показали мой фильм «Съесть слона» в полпервого ночи по Первому каналу, мы потом получили огромное количество положительных отзывов. Мы не спрашивали готов ли зритель. Это, мне кажется, позиция сверху. А готовы ли вы смотреть кино про этих вот странных людей? Продюсеры и режиссеры должны идти от того, хорошая ли это история, трогает ли она, вызывает ли чувства. Как и в любой другой теме.
Создание инклюзивной среды в киноиндустрии дает возможность людям с инвалидностью и нейроотличиями развивать свои таланты наравне с другими. Будь то актерская игра, режиссура, монтаж, сценарное мастерство или другие киноспециальности. Видимость различных групп в кино, особенно тех, кто традиционно был недостаточно представлен, помогает создавать ощущение принадлежности и поддержки для людей с инвалидностью, которые наконец-то могут видеть на экране героев, похожих на них самих.
Автор выпуска: Дарья Бурнашева — кинокритик, автор телеграм-канала про британское кино fancyamovie, выпускница программы «Практическая кинокритика».
контакты
E-MAIL
АДРЕС
СОЦ. СЕТИ
ПОДПИСАТЬСЯ
Заполните поля ниже, чтобы первыми узнавать о новых выпусках киноизнанки